УСТЬ-КУТСКАЯ ЕЖЕНЕДЕЛЬНАЯ ГАЗЕТА Диалог ТВ г.Усть-Кут.
www.dialog.ust-kut.org

Читать статью на сайте ГАЗЕТЫ
    
ЖИТЕЙНАЯ ИСТОРИЯ

Андрей Антипин

ЗАДЕЛЬЕ

Повесть вторая

Продолжение

Старики, заточённые ненастьем в четырёх стенах, от скуки и безыдейности существования убивали время, однако убить не могли. Августина Павловна, вооружившись хлопалкой, подвязалась на войну с мухами, старик читал газеты или смолил табак, отравляющим сознание дымом внося посильную лепту в борьбу с насекомыми. По вечерам садились на диван, раскладывали затрапезную колоду карт и бились в подкидного до той поры, пока вослед зажженной красной звезде не возгорятся в небе первые звёзды.

А между тем во дворе разразилось побоище.

Думая огородить дом и хозяйственные постройки от самовольно вторгнувшегося в его владения потока, Алдар, безрезультатно попробовав отвести ручей из ограды, ломиком проковырял дырку под хорунжиевский заплот - и пенистый вал, нащупав лазейку, послушно нырнул в неё. Ночью хлестнуло сильнее, пробарабанило по крыше массивными каплями. Вал зажурчал веселее и с большим энтузиазмом покатился в тайно намеченное окошечко. Выныривая по ту, хорунжиевскую, сторону забора, по проторенной тропинке он полетел в огород и к утру вылизал из земли клубни лука, прибил укроп и до половины вымыл морковь, устроив на грядах полный разор. Тамир, продрав глаза после попойки по случаю отъезда жены (старшая дочь татарина поступила в университет, и Рената Александровна поехала обустраивать комнатку в общежитии), долго и мучительно соображал о причинах потасовки, всё и вся порушившей в его огороде. Таковых причин не обнаружил. Запахнувшись в дождевик, он устроил более тщательный осмотр огорода. По ручью, унесшему жизни многих огородных культур, Тамир, к своему удивлению, вышел не на улицу (откуда, как он сначала предположил, должен был поступать водоток), а к дырке под забором. Немногих усилий потребовалось бывшему работнику милиции, чтобы отличить естественно проеденную почву от искусственно подкопанной. Как-то разом вспомнилась и упоровская баня со скатом в его сторону, лившая и продолжающая лить дождевую воду на забор, и помои, что выносили Колымеевы к его дому и которые, вне всякого сомнения, очутившись прежде в ручье, потом оказались у него в огороде... Татарин подкатил чурку к забору и, поспешно вскарабкавшись, заглянул в соседскую ограду: замочная плашка на двери Упоровых была откинута в сторону. В дровянике лежал калёный четырёхгранный лом, и Тамир, недолго думая, побежал за ним...

Колымеевы в молчании сидели по разным концам дивана, в пух и в прах расплевавшись после очередной партии, в ходе которой козырные дама и валет, уже один раз с грехом пополам отбитые Августиной Павловной, вновь оказались на вооружении у противника и вторично атаковали старухину червовую мелочь. При таком занимательном круговороте карт глаза старухи полезли поверх очков, но Палыч был спокоен, как римский понтифик. Покоробленная в своих святых чувствах, старуха, искренне считавшая, что наконец-то вела партию к победе, швырнула карты и сорочьим поскоком убежала в кухню. Однако же долго высидеть не смогла и снова явилась в зал - терроризировать старика наводящими вопросами. Когда с улицы донесло до слуха крики и громкие стуки, старик как раз отвечал на один из таких вопросов.

- Как щитаешь, Колымеев: если бы Гайдар не объегорил нас с деньгами, хорошо бы это было или нет?

- Так и есь, Гутя, - односложно отвечал Палыч. - Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего!

- Ты, заслонка, никогда толком сказать не можешь! - Подумав, старуха подкрадывалась с другого бока: - Вот Упоров шаповаловский шифер потаскал себе в стайку - это как: честно? Вообще-то говоря?

- Нечестно, Гутя. Тут я спорить не стану. Он у меня брус, помнишь, утащил...

Матёрый рыбак, засекший крупную рыбу и, дабы драгоценный улов не сошёл с блесны, развернувший добычу мордой по течению - заливающаяся в жабры струя утомит рыбу, - удивился бы, узнав, что тем же способом руководствовалась старуха Колымеева, утомляя поставленного физиономией по течению её мысли старика. И когда Палыч, подцепленный на хитроумные блёсны старухиных вопросов, совсем было издох для жизни, крики и стук на улице стали более явственны. Забыв о расправе, Августина Павловна наперёд света кинулась на уличный шум, а за ней поспешил старик.

Битва при ручье была в разгаре, трещали черенки лопат, которыми через забор схлестнулись в смертельном поединке бурят и татарин. В ограде толпились зеваки, свалив на лица глубокие капюшоны дождевиков. Гомонили:

- Они же поурочат друг друга!

- С чего у них, собственно, началось?

- А хрен их знает!

- Бабу не поделили! - гнусаво захихикал придурошный голосок, напомнив о существовании старика Чебунова. - С чего бы им тогда, спрашивается? Дураки! Вот и мой такой же: придёт под этим делом и начинает мозги...

- Он ему ручей в огород пустил, - сказал осведомлённый женский голос. - Вот и пошло. Подумай-ка: все грядки, как есть, размыло. Говорят, что и луковички не найдёшь...

- Это конечно. Огород - это святое дело...

- А Рената Александровна?

- Дак нету её...

- Она бы не позволила!

- Не-а... Та-то... не...

Раздувая общественное мнение - само собой, в свою пользу - из одного в другой конец ограды бегала в домашнем платье сама Упорова, призывая к обоюдовыгодному разрешению конфликта. Однако, воспитанный на традициях тотального подавления масс, капитан милиции в отставке не попускался, оставляя за собой, как за пострадавшей стороной, право крушить упоровский забор и кидать в их огород оскорбительные камни на тюркском наречии.

- Ты это что, сволочь, удумал?! - захрипела Августина Павловна, обнаружив картину нанесения металлическим предметом ударов по общему, а, следовательно, и их со стариком тоже, забору. - Татарин чёртов! - опрометчиво высказывалась по национальному вопросу, не понимая, на чью мельницу льёт воду. - Налил шары и давай тут!

- Э! Э! - орал Тамир, оттискивая бурята от забора ударами черенка. - Тамир так делает, нет?! Нет, кто-нибудь - скажите: было такое?!

- Татарин! Чухан вонючий! - отбивался бурят, потому что не отбиваться значило отступать, а отступать-то было некуда: за спиной стояли баня и Тамара. Нужно было стоять насмерть. - Головастик лысый! Эх!..

Удар штыковой лопаты пришёлся рядом с плечом татарина, и отколовшаяся от забора щепка угодила Тамиру в лицо, пустив выше скулы струйку крови. Все замерли. Алдар опустил лопату и, ища руководства к дальнейшим действиям, глянул на Тамару. Насквозь вымокшее под дождём платье облепило костлявое тело Упоровой, как и все, с испугом наблюдавшей перемену на лице бывшего милиционера. Тамир после удара стал медленно, как убиенный, сползать под забор, чтобы взяться за лом, до поры отставленный в сторону, словно татарин подписался не использовать колющие средства в ближнем бою.

Старуха Колымеева, теперь только смикитившая, откуда дует исторический ветер, не преминула в минуту короткой передышки перекинуться на сторону, противоположную той, что она занимала до того:

- Дай ему, Тамирочка, хороше-енько дай! Не спуска-ай!..

Палыч, который всё это время втихушку стоял за спиной Августины Павловны, так и не смог утихомирить лезшую в общую свару старуху. Между тем татарин, снова восстав над забором, но уже с ломом в руках, требовал обоюдного выхода за ограду, где махаться было сподручнее. Ни Тамара, ни тем более Алдар, как-то разом, при одном только появлении грозного оружия в руках татарина, спёкшийся в своём воинственном настрое, выходить в чистое поле не пожелали. Это дало татарину повод сделать в адрес Упоровых несколько колких замечаний, встреченных горячим одобрением Августины Павловна.

- Так и есь, Тамирочка! - орала с крыльца старуха, отбрыкиваясь от щипков Колымеева свободной от калоши ногой. - Трусы и есь! Па-ад-де-ерживаю!

- Августина Павловна! Уж тут-то бы вы не лезли, ради Бога! - кричала Упорова, ёжась от пробравшегося в последнюю кость холода. - Без вас жить тошно! Сидите где сидится!

Измеряя Тамару презрительным взглядом, значительно огрызалась старуха:

- Мне-то какое дело? Я-то сижу, да вот ты не сядь!

- Вот - послушайте! - обращалась к дождевикам Тамара. - И я же потом крайней остаюсь! То одно сделаю им плохое, то другое...

- Заслонка - дак чё?! Вам не здесь, а за лесополосой жить надо, за четы-рёх-метро-вым забором с колючей провлокой! Совсем нисколь счастья не будет вам! На-ка вот, выкуси! Итак... вишь, как скоробило! Тьфу!

Посреди скандала, размахивая руками, припёрлась Мадеиха, ещё от ворот закричала:

- А этот кролик почему на заборе висит?!

Одетая в перепачканные глиной калоши и разорванную под мышками болоньевую куртку, этим досадным фактом нисколько не омрачавшую её хорошего настроения, Мадеиха оглядела снулые фигурки.

- Я его ору с ограды, а он тут сольную программу демонстрирует! - обращаясь к татарину, недоумённо воскликнула Галька. - Какую именно акробатическую постановку кажете? Прыжок пьяного парашютиста?!

Татарин не ответил. Он был занят просовыванием лома между столбом и поперечиной, затем, чтобы разом уронить весь пролёт от ворот до упоровской кладовки. Страсти накалились ещё больше, когда затрещала снимаемая с гвоздей поперечная балка. Бурят пару раз безрезультатно ткнул татарина черенком, но тому стоило небольших усилий отогнать посягателя от забора, слегка взмахнув четырёхгранной палицей.

Алдар бросился в дом.

- Щас прибежит с малопулькой! - предсказала Августина Павловна. - Отец у него забрал крупны ружья... Надо было отцу сено вывезти, а он у других калымить подвязался. Старик пришёл, потребовал свои ружья...

- Что вы тут врёте! - застонала Упорова, с ненавистью глядя на старуху, как будто готовясь в следующий миг разорвать её. - Алдар сам их отдал! Очень нам нужно хранить чужие ружья...

- Скажи кому-нибудь другому! Отцу родному не помог, а чужому дяде нанялся, хапуга! Теперь свою машинёшку не поставите у отца в огороде, если тесть вас поворотит! Но тоже учтите: и здесь она стоять не будет! Я к прокурору района пойду...

- Да провалитесь вы к чёрту!

- Ишо первей меня там окажешься, пособница!

Махнув на старуху рукой, Упорова улетела в дом по следам мужа, чтобы воспрепятствовать убийству. Чебун, потолкавшись у ворот, незаметно шмыгнул на улицу и растворился во вновь припустившем дожде...

- Тамир, да плюнь ты на него с высоты журавлиного полёта! Надо тебе связываться с ним!.. - едино заговорили дождевики, уговаривая татарина отступиться от свой затеи.

- Ты же, имей в виду, окажешься виноват! Мы с ним потом поговорим. Я к нему вот так вот подойду...

- А я разве так делал?! Он - понимаешь, нет?! - мне воду пустил, а Рената Александровна приедет?! - Тамир с расстановкой произнёс имя жены, подчёркивая свою дальнейшую судьбу. - Она мне скажет: куда морковку с луком дел? А я что скажу? Пропил Тамир! Так, нет?!

- Так мы-то на что? Неужели не подскажем ей?

- Не робей, земеля! Заступимся миром! Можешь пока у меня в бане пожить!

Подточенный разноголосицей сладко певших голосов, татарин наконец сдался и бросил лом к неописуемому разочарованию Августины Павловны. Старуха тут же демонстративно ушла в дом.

- Я бы молода была - всю рожу исцарапала паразиту! - жаловалась Августина Павловна, забыв о карточной истории. - Не-ет, Колымеев, други люди стали! Са-авсем не то, что раньше! Думала, хоть этот татарин, на мою радость, прижучит паразитов, ан нет! Самой, как видно, придётся от них отмахиваться...

Старик грустно кивал головой, массируя одеревенелое запястье и думая, что было бы, если бы Алдар не отвёл воду и она рухнула бы в их огород. «Тетеря ты, Владимир Павлович! Совсем нисколько не можешь быть годным. Пора на свалку...».

XV

Смолкли августовские ливни. Над землёй установилось светить предосеннее благодатное солнце. Обыгала исклёванная дождями почва, но до позднего утра хранились на листах капусты смертельные поцелуи тумана. Былого тепла уже не ждали. Час от часу отгуливала природа, помалу сворачивала разбитые на лето по закрайкам степи шатры зелёных лесов, словно готовилась к длительному пути. И совсем недолго осталось ждать её удивительного кочевья...

В последний день августа из Находки на имя старухи пришла телеграмма о смерти брата Фёдора. Августина Павловна была на большом огороде, куда отправилась мало-мало продёргать перед копкой картошки стебли пырея. В это-то время и принесли злополучную телеграмму. С очками на носу Палыч прочёл документ, стоя у окна и накренив листочек так, чтобы на него падал уличный свет. Смысл нерадостной новости, выраженный в казённых трёх-четырёх словах, дошёл до него сразу, но понимание горя, сваленного судьбой на старуху, явилось ещё раньше, может быть, со словами Зинки, медленно извлекавшей телеграмму из сумки:

- Плохая, дядя Володя.

Два Гавриловых оставалось до поры на свете из многочисленной родовы: Августина да её старший брат Фёдор. И вот одного из них вычеркнуло грифелем смерти. Старуха оставалась одна-одинёшенька. Что это такое, старик хорошо знал, сам всю дорогу прошагал как единственный, свыше уполномоченный для жизни представитель вымерших кто в войну, кто после ленинградцев Колымеевых. Старухино несчастье он сообразил так: вроде как давным-давно рухнул её родовой дом и Августина Павловна уже смирилась с этим, а вот же, полетел чудом на годы уцепившийся за что-то венец и напоследок угодил старухе по голове. Смерть Фёдора была тем неожиданней, что, хотя предчувствие этого и томило старуху, а одно время она была почти убеждена, что брата давно нет в живых, так уж решительно крест на судьбе старшего Гаврилова Августина Павловна не ставила. По письмам, изредка присылаемым старухиной племянницей (а вскоре и письма перестали ходить) Колымеевы знали: сильно болеет Фёдор, сказываются раны, просится в дом престарелых, дабы не тянуть непосильной поклажей руки дочери Натальи, и без того вытянутые жизнью, и что, вообще, не сегодня-завтра его парализует, частичная парализация ног уже произошла. В далёкую Находку, куда Фёдор уехал после войны работать на рыболовецком траулере да так и остался на постоянное житье, собраться для старухи всё было как-то не с руки, опять же, и цены собачатся, и здоровье, чтоб осилить дальнюю дорогу, не то. Как-то случилось: в начале девяностых, ещё до августовского кутежа, как снег на голову ссыпался пьяненький, пропахший морем и табаком Фёдор, навёз - сестре чемодан тряпья да копчёной рыбы сетку, а для них со стариком - коньяка. Дорогого, пять, что ли, звёздочек, Палыч такого и не пил никогда. Неделю праздновали приезд долгожданного гостя, старуха только успевала летать в магазин, но наконец выгнала их из дома на улицу, и догуливали уже за смородинником, ощипали старухину зелёнь, завалили тропинку окурками. Августина, словно - открыты ли парники - посмотреть, выбегала в огород, стыдила Фёдора, как могла - но что сделаешь? Он, Фёдор, жизнь прожил как надо. Он мог. Умел. И дети, и внуки у него, опять же - война за плечами. Ему было за что выпить. Да он и не пьянствовал! Нет, возьмёт бутылку хорошей, закуски опять же, понятно - сеструхе шоколаду, чтоб внешние отношения урегулировать. Сидят, помаленьку выпивают для разговора. Войну редко, правда, вспоминал. А было что. И в танке горел - от брови до скулы по правой стороне лица сморщенный, волосом не зарастающий шрам, - и немец в упор стрелял, а в рукоятку пистолета угодил, только контузия, как электрический ток, засела в Фёдоре навеки. Тут не без выпивки, конечно. А когда всю жизнь, равно как и осколки противопехотной мины, выносил контузию в теле, а не сотрясла она старого ветерана, не заставила плясать под свою несмолкающую фашистскую дудку?! Уехал в тот раз Фёдор - сгорбившись шёл по перрону. Весточки слать обещался, на другое лето вместе с Натальей нагрянуть - с мужем у ней... тоже, не свыкнутся никак, а Фёдору - опять разруха... Старуха плаксиво гундосила вслед «скорому», махала платочной дребеденью, но и у старика в глазах точилось. Хороший человек уехал - ёкко санай! Обещал вернуться, а вот, пожалуйста... Для старика Колымеева тоже - важный заплот уронили...

В томлении курсировал Палыч по квартире, соображая, как бы так ненавязчиво преподнести старухе эту новость. От окна ковылял на крыльцо, курил или без интереса бил штапиком зверующих к осени мух. Но табак не ослабевал, а только подстёгивал горе, вроде как лошадь в гору гнали без кнута, а под гору засвистали нагайкой. И старик с крыльца бежал в огородчик, покрутившись под черёмухой, - обратно в дом. Оказия с животом, настигшая его на третьей кружке молока (старуха принесла от Чебуновых для воскресных постряпушек, а он разохотился да выпил всё), миновала. Палыч считал, что кишки прохудились от беспрестанно принимаемых лекарств и, единожды давши течь, бежали до тех пор, пока волнение от полученных из Находки вестей и страх за старуху не закрепили их лучше всякого средства. Словом, томился от страшной обузы - а на деле вышло обыденно, как будто уже всё знала старуха и в отличие от него давно рассосала в себе желчь внезапного горя.

Перемену в старике Августина Павловна заметила тотчас, как не вошла, а устало ввалилась в дом. Она сидела на диване и отиралась полотенцем, когда Палыч, не найдя ничего другого, извлёк из кармана мятую телеграмму и молча положил перед старухой. Застыв с полуодетым халатишком на плечах, Августина Павловна безучастно исследовала листок на расстоянии, нахмурилась и переложила взгляд на старика.

- Кто, Володя?

- Фёдор - ёкко санай!.. - как холодной водой окатил Палыч.

Старуха выслушала его спокойно, только на мгновение зажмурилась, словно от внезапно ударившего в глаза резкого, света, приложила ладонь ко лбу но, как видно, от того света закрыться нельзя. Некоторое время медленно запахивалась в халат, растирала на уставших ногах фиолетовые бугры варикоза.

- Я чё-то такое ишо с утра чувствовала, Колымеев. Нонче сон плохой видела: тётя Аня Поносенко, я у неё в прислугах была в конце войны, мясо мне будто давала. Жирно мясо, а жирно - к несчастью. И Андрей Филиппович, её муж, там был... М-м... Вот, значит, как... Умер, стало быть, братишка... Жа-алко! - Стуча пятками по половицам, старуха покандыбала в кухню, прижав к груди согнутые в локтях руки - как курица подгибает обрезанные крылья...

Продолжение следует.


Ссылки по теме:

  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 1
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 2
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 3
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 4
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 5
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 6
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 7
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 8
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 9
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 10
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 11
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 12
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 13
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 14
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 15
  • А. Антипин, Повесть вторая ЗАДЕЛЬЕ, часть 16
  • ТВОИ ЛЮДИ, ПРИЛЕНЬЕ И душа добром наполнится ... встреча с Андреем Антипиным



   

   


Данную страницу никто не комментировал. Вы можете стать первым.

Ваше имя:
Ваша почта:

RSS
Комментарий:
Введите символы: *
captcha
Обновить

    

Адрес статьи: http://dialog.ust-kut.org/?2011/16/06162011.htm
При использованиии материалов сайта активная гиперссылка на газету Диалог ТВ обязательна.


Вернитесь назад

Яндекс.Метрика