общество и право

ХОЧЕШЬ ДОБИТЬСЯ ПРАВОСУДИЯ – ГОТОВЬСЯ ТРАТИТЬ НЕРВЫ

Прошедший год был урожайным на преступления, связанные с участием сотрудников правоохранительных органов, тех самых, кто как раз и призван охранять наши с вами спокойствие и жизнь от посягательства преступников. Оргвыводы не заставили себя ждать, и на одной из прошедших коллегий МВД президент Дмитрий Медведев дал нелестную оценку всей работе правоохранительной системы, заявив о начале ее реформирования и предстоящих сокращениях. Но наведут ли порядок в «правоохранительных войсках» одни сокращения и публичные разносы? Слушая истории тех, кому непосредственно пришлось столкнуться с работой милиции, прокуратуры и суда, перестаешь удивляться тому, что в обществе сложилось устойчиво негативное отношение к ним. И изменить это мнение без изменения работы системы вряд ли возможно.
Может ли пример одного преступления и наказания говорить о порядках, царящих в наших правоохранительных органах? Наверное, нет. А несколько? Пожалуй, да. И каждый из приведенных здесь примеров в какой-то мере объясняет, почему люди не очень верят нашей доблестной милиции и не торопятся защищать свои интересы в суде.

ПРИМЕР ПЕРВЫЙ:

преступление, закончившееся наказанием

Это преступление, произошедшее в начале марта 2008 года, вполне заурядное, какие случаются, наверное, каждый день. Более того, многие потерпевшие даже не заявляют о них в милицию, будучи уверенными, что попытаться добиться справедливого наказания в данном случае себе дороже. Полученное чувство удовлетворения от сознания того, что преступник наказан, несоразмерно меньше количества потраченных на защиту своих прав нервов, сил, времени и здоровья. Не буду больше интриговать читателя – речь пойдет о кражах мобильных телефонов.

Итак, 4 марта 2008 года друзья пригласили Аксанова и Тюкачева отметить в одном из городских кафе полученный на работе аванс. Компания немного посидела и отправилась по домам, завтра на работу, а Аксанов с Тюкачевым жаждали продолжения банкета. Но денег ни у того, ни у другого не было, поскольку первый в то время учился в Осетровском речном училище, а второй в свои двадцать с небольшим уже нигде не учился, но еще нигде и не работал, молодые люди стали соображать, где раздобыть средства. Аксанов оказался мальчиком с воображением и наскоро придумал план: отобрать у кого-нибудь из сокурсников телефон и продать. Выбор пал на Сергеева, с которым Аксанов учился в одной группе ОРУ, парня доверчивого и отзывчивого, словом, в понимании некоторой части молодежи «лоха». Аксанов взял на себя организационную часть преступления: под предлогом того, что ему до зарезу понадобилась компьютерная программа (ну просто вопрос жизни и смерти), он вызвал Сергеева на остановку «Бирюсинка» (тот проживает в двух минутах ходьбы от нее, но сама остановка находится в безлюдном месте, да еще и без освещения). Тюкачеву, поскольку он был лично не знаком с намеченной жертвой, отводилась роль непосредственного исполнителя: отобрать телефон и отвести подозрения от сообщника. Решили – сделали.

Опустим скучные подробности уголовного дела. Скажем только, что когда Сергеев спустился к остановке, он увидел вместо ожидавшего его друга медленно приближавшуюся иномарку. Когда машина остановилась и вывалившийся из нее детина направился к Сергееву, мальчик заподозрил неладное. Он понял, что убежать ему не удастся, но все-таки успел бросить телефон в сугроб. «Добрый молодец» схватил парня за грудки и пару раз ударил кулаком по лицу для пущей убедительности в серьезности своих намерений, потребовав отдать «мобилу». Сергеев собрался сказать, что у него при себе ничего нет, но тут в стороне раздался звонок. Как выяснилось потом в ходе следствия, сидевший в машине Аксанов все видел и позвонил специально, чтобы было легче обнаружить мобильный. После содеянного друзья отправились к скупщикам краденого и продолжили гулянку, а Сергеев прибежал домой и все рассказал родителям.

Внимательно выслушав сына, мама Сергеева, Ольга Ивановна, решила обратиться с заявлением в милицию, причем она была убеждена, что к преступлению причастен Аксанов: уж больно настойчиво он просил выйти сына на остановку в девятом часу вечера по совсем незначительной причине. И родители вместе с сыном отправились в милицию: Сергееву на тот момент еще не исполнилось восемнадцати лет. В милиции их приняли, но принимать заявление не торопились. Парню устроили многочасовой перекрестный допрос на предмет того, насколько это преступление имело место быть, а вдруг он просто потерял телефон и придумал сказочку про грабеж. И это несмотря на все уверения родителей в том, что о потере сын сказал бы сразу, а все детали говорят о причастности к делу Аксанова.

Оставим на время рассказ о преступлении и поговорим о методе проверки заявления. Конечно, можно понять милиционеров, которым не хочется принимать пустые жалобы, но способ, которым это достигается, приемлемым никак назвать нельзя. Это все равно, что лечить головную боль при помощи гильотины. Результат, нет спору, беспроигрышный, вот только кому он нужен? Ольга Ивановна, рассказывая мне на второй день о том, как допрашивали ее сына, говорила, что несколько раз у нее возникало желание плюнуть на все, забрать мальчишку и отправиться домой, и ну его, этот телефон, больше нервов потратишь. Но всякий раз ее останавливала уверенность в том, что она знает преступника и что зло должно быть наказано.

В конце концов, не уличив Сергеева во лжи, милиционеры были вынуждены принять заявление и отправиться для его проверки. И вот она, улика! При обыске у подозреваемого был найден оригинальный брелок от телефона Сергеева, и Аксанову ничего не оставалось, как сознаться в совершенном преступлении и назвать сообщника. Было заведено уголовное дело.

Казалось бы, дело раскрыто по горячим следам, и все должно закончиться быстро: следствие, суд, приговор. Но быстро только сказка сказывается, а следствие, как выяснилось, способно растягиваться во времени на неопределенный срок, да к тому же вызывать у непосвященного обывателя очень много недоуменных вопросов.

Скажите, законопослушные граждане, как давно в Усть-Куте адреса скупщиков краденых телефонов хорошо известны широкой публике. И откуда несовершеннолетнему Аксанову и его старшему другу Тюкачеву они так хорошо известны? Эти адреса что, развешены на всех столбах и в учебных заведениях вместе с расписанием уроков? И если молодые люди с такой быстротой и легкостью сумели сбыть ворованное, значит, вывод напрашивается сам собой: они занимаются этим, если не регулярно, то, по крайней мере, настолько часто, что хорошо осведомлены, где их всегда ждут с добычей. Стало быть, это преступление можно считать для нашей доблестной милиции просто подарком судьбы: бери их, попавшихся с поличным, показывай потерпевшим и выясняй, кто еще пострадал от их желания «срубить деньжат по-легкому». Раскручивай, расследуй, проводи очные ставки по другим аналогичным преступлениям, становимся же мы время от времени свидетелями телевизионных показов злоумышленников и призывов к гражданам: если вы пострадали от аналогичных преступлений, просим обращаться по такому-то телефону. И если и нельзя вернуть украденные телефоны, то вселить уверенность в других потерпевших, что милиция работает, печется о благе налогоплательщиков, вполне возможно. А вместо этого…

Вместо этого Сергеева и Ольгу Ивановну ожидал первый сюрприз, и, надо заметить, не очень приятный. Их вызвали в милицию и предложили опознать свой телефон из числа тех, что были изъяты у скупщиков краденого. Один из мобильников был той же модели, что и украденный у Сергеева, но проверить сразу это было невозможно из-за разряженной батареи. Кода дома аккумулятор зарядили, оказалось, что телефон не его, в памяти аппарата были незнакомые имена и фамилии. На второй день потерпевшие, так они отныне именовались в милицейских протоколах, снова отправились в милицию, чтобы вернуть чужой телефон, и услышали потрясающую рекомендацию: какая вам разница, ваш телефон или не ваш. Берите, что есть, другого не будет.

- Но зачем мне ворованный телефон? А если объявится хозяин, как я потом докажу, что это не мой сын его украл, - возмущалась Ольга Ивановна, рассказывая мне очередной этап дела, превращавшегося в трагикомедийный сериал.

Следствие тем временем шло своим чередом, ни самого Сергеева, ни его родителей из милиции больше не тревожили. На все вопросы Сергеевых отвечали: ищем Тюкачева. Так прошли март и апрель, заканчивался май. И вдруг как гром среди ясного неба: Аксанов, находившийся под подпиской о невыезде, спокойно ушел на все лето на практику в навигацию. Как такое может быть? Ища ответ на этот вопрос, Ольга Ивановна обращается в милицию, где ей сообщают новость: дело приостановлено.

- Почему Аксанова отпустили в навигацию? – возмущалась Ольга Ивановна.
- Но ведь Ваш сын тоже ушел в навигацию, - прозвучал невозмутимый ответ.

Двух жалоб в прокуратуру оказалось недостаточно, понадобился еще и визит к начальнику ГОВД, чтобы следствие снова реанимировали, и здесь семью Сергеевых ожидал очередной сюрприз. На допрос неожиданно был вызван муж сестры Сергеева, Марков, не имевший к преступлению абсолютно никакого отношения. Хотя к украденному телефону Марков некоторое отношение все же имел: именно на его имя был зарегистрирован злосчастный мобильник.
- Представляете, - рассказывал он после визита в милицию, - прихожу к следователю, а она мне с порога: «Где ваш телефон?». «Вот», - говорю и показываю свой мобильник. «Это не ваш телефон, - говорит она мне. – Вы украли телефон у Сергеева и зарегистрировали на свое имя, а после кражи с него был сделан звонок». «Телефон действительно записан мое имя, - отвечаю ей, - мы покупали его вместе с Сергеевым и SIMку я покупал ему, и зарегистрировал на свое имя, потому что мальчишка несовершеннолетний. Вы дату регистрации посмотрите, это до воровства было, а то, что после кражи с этого телефона звонили, так я здесь при чем?» Маркова отпустили с миром.

К весне 2009 года следствие наконец было завершено и передано в суд. Началось судебное разбирательство, и на суде выяснилось, что подельник Аксанова, Тюкачев, не служил в армии. А причины, по которым он уклонился от призыва, Тюкачев объяснял весьма путано и туманно: когда-то он то ли упал и ударился головой, то ли перенес какую-то операцию, словом, у него что-то с головой, в военкомате ему велели пройти комиссию в Иркутске, денег на поездку на обследование у него нет, из военкомата его больше не беспокоили, и он подумал, что в армию ему больше не надо. Судья, выслушав эту сбивчивую тираду, приняла решение направить Петрова на принудительное психиатрическое обследование, чтобы выяснить, насколько тот может отвечать перед судом за свои поступки. Слушание дела отложили.

С той поры Сергеев и Аксанов стали совершеннолетними и успели закончить училище, защитить дипломы, сходить еще в одну навигацию, осенью 2009 года Сергеева призвали на службу в армию. О судьбах Аксанова и Тюкачева, равно как и о времени окончания самого суда, ничего не было известно до февраля 2010 года, когда Ольга Ивановна случайно столкнулась на улице с судьей, которая вела это дело, и поинтересовалась тем, когда же все будет закончено. Ответ судьи был третьим потрясающим сюрпризом для Сергеевых. Оказалось, суд по этому делу состоялся еще в ноябре 2009 года, решение принято, и потерпевшие могут требовать возмещения морального и материального вреда.

- Но как суд мог состояться без нас?
- Сами виноваты, вам повестки присылали, а вы в суд не явились.

- Но мы не получали никаких повесток?
- Ничего не знаем, можете прийти в суд и забрать решение суда.

Вот так и закончилась эта история с кражей мобильного телефона. Преступники пойманы и наказаны, а уважения и признательности к сотрудникам правоохранительных органов потерпевшие не испытывают. Да и разве может быть иначе после всего ими пережитого?

ПРИМЕР ВТОРОЙ:

дело, закончившееся, не успев начаться

Эта история также связана с кражей мобильного телефона, правда, произошла она несколькими месяцами раньше, в начале зимы 2007 года. Возможно, она связана с первой даже более тесно, чем может показаться на первый взгляд. И в этом могло бы разобраться следствие, будь оно проведено более тщательно и профессионально.

На перемене курсант Осетровского училища Денисов вышел на крыльцо учебного заведения покурить и позвонил по телефону. Здесь же находился еще один молодой человек, который под благовидным предлогом попросил у Денисова телефон. Ничего не подозревающий курсант протянул мобильник, молодой человек схватил его и бросился бежать. Денисов оказался не из робкого десятка, решил отвоевать свое имущество и задержать преступника, на что в ответ получил удар в челюсть такой силы, что потом долго лечил перелом. Поскольку Денисов на тот момент также был несовершеннолетним, его интересы защищала мама, с которой они и отправились в милицию подавать заявление. Их долго не пропускали, объясняя, что свободных следователей нет, затем долго выясняли обстоятельства совершившегося преступления. И хотя признаки нападения были на лице подростка, он, тем не менее, тоже не избежал прессингового разговора, правда, суть его сводилась к другому - сам виноват: зачем на крыльцо покурить выходил, с незнакомым парнем разговаривал, телефон ему дал. Но заявление все же приняли. На второй день матери потерпевшего позвонил следователь и спросил, в какой палате находится Денисов и может ли она сейчас подъехать в больницу?

Чем закончилось это следствие? А ничем. После того звонка никто из следователей Денисова больше не беспокоил, и поняв, что никто ни телефон, ни преступника искать не собирается, и они в милицию больше не обращались. Сроки следствия давно истекли, но что было предпринято по данному делу и чем закончилось расследование, никаких известий Денисов до сих пор так и не получил. Что это, как не проявление неуважения со стороны сотрудников милиции к тем, чьи интересы они призваны защищать. И о каком ответном уважении можно говорить? И стоит ли после этого удивляться, что в свою очередь законопослушные граждане так неохотно идут на сотрудничество с милицией, что также отрицательно сказывается на раскрытии уголовных дел. Замкнутый круг.

Так можно ли изменить работу милиции, просто время от времени проводя чистки и сокращения? Может, стоит более внимательно и с разных сторон посмотреть на проблему качества работы правоохранительных органов. Ведь есть установленные законом сроки проведения расследования, а на все жалобы по их затягиванию ответ один: ваше дело не единственное, не хватает следователей, оперативников, криминалистов, техники и так далее, и так далее. Сейчас органы милиции опять ожидает сокращение. Кого сокращать будут? Кадров ведь не хватает… И кто должен проанализировать, кого, чего, сколько, где, почему не хватает?
      Впрочем, не стоит упрекать только работников правоохранительных органов в том, что в обществе сложилось терпимое отношение к преступлениям и преступникам. Милиция – часть общества, и непорядок в этой отдельно взятой структуре всего лишь продолжение того непорядка, что творится во всей стране.
      Взять тот же первый пример с кражей мобильного телефона. Почему в хорошей семье, где есть определенный достаток, ребенок оказался способным на воровство, причем воровство не ради куска хлеба, а для того чтобы продолжить посиделки в кафе с распитием спиртного. Разобраться в этом пыталась прокурор обвинения, задававшая матери подсудимого неприятные вопросы: «Вас не расстраивало то, что несовершеннолетний сын приходил домой в алкогольном опьянении?». «Расстраивало, – сокрушенно отвечала мама и тут же без тени смущения говорила, - но я ему денег на выпивку не давала». Но позвольте поинтересоваться, сын нигде не работает, Вы ему денег на спиртное не даете – а где он, неработающий, берет средства на систематические посиделки в кафешках и ночных клубах? И сколько еще родителей, не задаваясь подобными вопросами, потом искренне не понимают, почему к ним с обыском нагрянула милиция.
      Но это уже тема для другого разговора.

P.S. В основу статьи положены подлинные события, но фамилии их участников изменены намеренно, так как данные примеры служат лишь поводом для разговора о проблемах взаимоотношений общества и милиции.

Вера Таюрская

larka 2010-03-27 00:03:43

ХОЧЕШЬ ДОБИТЬСЯ ПРАВОСУДИЯ - ГОТОВЬСЯ ТРАТИТЬ НЕРВЫ, ХОЧЕШЬ ДОБИТЬСЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ В ЖКХ - ГОТОВЬСЯ ТРАТИТЬ НЕРВЫ, ХОЧЕШЬ ПРОЙТИ МЕДКОМИССИЮ В ЦРБ - ГОТОВЬСЯ ТРАТИТЬ НЕРВЫ, ХОЧЕШЬ ПОМЕНЯТЬ НЕКАЧЕСТВЕННЫЙ ТОВАР В МАГАЗИНЕ - ГОТОВЬСЯ ТРАТИТЬ НЕРВЫ............... ВСЯ ЖИЗНЬ В ТАКОМ ЦВЕТЕ.

[Ответить] [Ответить с цитатой]

Мнение 2010-03-28 21:16:21

Действительно, кругом приходится тратить нервы, никакого уважения, никакого сервиса, никакого соболезнования к чужим проблемам. Хоть капельку сочувствия бы!

[Ответить] [Ответить с цитатой]

-4

инна 2010-07-12 23:26:48